История парных портретов супругов Строгановых. Работы Элизабет Виже-Лебрен

В Эрмитаже прекрасное собрание предреволюционного французского портрета. В нем особенно хорошо представлены работы Э. Виже-Лебрен. Удивляться этому не приходится: модная художница получала заказы от русских в Париже, где она была придворной художницей Марии Антуанетты, и в Вене, куда она бежала из Парижа в годы революции и, что весьма естественно, особенно много русских портретов было ею выполнено во время пребывания в Петербурге. Пожалуй, лучшим из числа произведений этой художницы в нашем музее может считаться действительно великолепный портрет Григория Александровича Строганова (уже знакомого нам «Гришки» - близнеца Кати Строгановой, «Девочки в шляпе»). Портрет очень живой, вероятно, похожий, то есть в нем есть острота передачи характера определенной личности. Фактура его широка и живописна, в противоположность обычной манере художницы. Картина имеет овальную форму. Она подписана Виже-Лебрен, датирована 1793 годом и в подписи имеется уточнение, что написана в Вене. Принадлежал портрет собранию Строгановых, затем В. А. Шереметьева и в 1920 году поступил в Эрмитаж.

Э. Виже-Лебрен. Портрет Г. А. Строганова

Все сведения о картине настолько ясны, она описана столько раз в различных источниках XVIII века и в литературе XIX века, что, казалось бы, работы с ней никакой не предвиделось. Оно, наверное, так бы и было, если бы по всем данным, начиная с дневника Виже-Лебрен, не числилось парного портрета к портрету Григория Александровича - изображения его жены Анны Сергеевны Строгановой.

Все трудности начались именно из-за портрета этой дамы. Портрет А. С. Строгановой с сыном на руках работы Виже-Лебрен также находится в Эрмитаже. Он имеет несколько сложную, но обычную для портретов историю. Поступил в музей в 1931 году из собрания Строгановых. Одновременно с ним в Эрмитаже появился портрет Екатерины Николаевны Меншиковой, держащей на руках ребенка, также работы Виже-Лебрен. По описанию приемочных актов оба портрета были сходны (чего не было в действительности). Каждый из них изображал поколенно молодую женщину в так называемом античном платье, у обеих женщин на голове были покрывала, на руках каждая держала младенца, изображенного в рост. Произошла какая-то ошибка, и дамам поменяли имена. Строганова под именем Меншиковой осталась в Эрмитаже, та же под чужой фамилией была передана в другой музей.

Строганова не долго жила под чужим именем. В 50-х годах мне удалось найти ее подлинное имя, случайно, не думая о ней, просто разбирая фотоархив музея.

Одновременно с уточнением ее имени в музее создалось и вполне твердое утверждение, что именно этот портрет является парным к венскому портрету Григория. Все было занесено в каталог и в таком виде замерло почти на двадцать лет. В 50-е годы я еще не осмеливалась сомневаться в высказываниях авторитетов, или, что еще более дерзко, проверять их данные.

А. Коренев. Интерьер в доме Строгановых

В 60-е годы меня стали одолевать сомнения - а имеет ли портрет Строгановой какое-нибудь отношение к портрету ее мужа? Портрет Анны Сергеевны был прямоугольным, а не овальным, как изображение ее супруга, размер его был, хотя и незначительно, но все же меньше, фигуры даны несколько в другом масштабе. Могла вызвать сомнение и композиция: если муж был дан в фас, то жена - с сильным поворотом вправо. Так обычно в конце XVIII века еще не делали. Наконец, разными были и манеры письма: очень гладкая, зализанная в женском портрете и, как я уже упомянула, широкая, скорее пастозная - в мужском. Специальные сомнения вызывал костюм: типичный для XVIII века у Григория, с кафтаном, жабо, париком и антикизирующий, который и французские и русские дамы стали носить позже, у Анны Сергеевны. Это был уже совсем странный случай. Как правило, в парных портретах оба супруга одеты соответствующе: если на одном парадный костюм, то и на другой будет то же; если охотничий, то он скорее всего будет повторен, и так далее.

Суммируя все факты, я убедилась, что портреты вовсе не парные и что портрет Анны Сергеевны написан позже.

Кстати говоря, при сравнении, он гораздо естественнее становился в ряд с портретами петербургского периода художницы, чем венского.

Опять появилась новая работа: искать парный портрет портрету Григория.

Виже - Лебрен. Портрет А. С. Строгановой

Художница, описывая свое пребывание в Вене и встречи со Строгановыми, говорит лишь общие фразы о привлекательности этой четы и о том, что она исполнила их портреты. Никаких описаний этих портретов она не приводила («Souvenirs de Mme Elisabeth Vigee Le Brun», t. II. Paris, 1835, p.p. 210, 219, 289.). Изучая ее дневник далее, в описаниях петербургского периода ее творчества, я наткнулась на упоминание еще об одной паре портретов Строгановых, выполненных уже в этом городе (Tам же, т. VIII, стр. 346.). Работа росла, как снежный ком: сперва найти парный портрет к Строганову в Вене, а затем вторую пару к Строгановой в Петербурге! А еще называется простейший случай!

Анну Сергеевну Строганову я нашла. Она и по размеру, и по формату, и по стилю соответствовала Григорию Александровичу (L. Nicolenco. The russian Portraits of Mme Vigee Le Brun.- «Gazette des Beaux-Arts», 1967, Juillet-Aout, p.p. 96, 103-104, №№ 11, 11a.). Художница изобразила ее совсем молодой, поправляющей цветы в вазе. На этом портрете подпись автора вполне аналогична той, которую я хорошо знала по портрету Григория: Виже-Лебрен, выполнила в Вене 1793 году.

Удалось проследить и историю этого, увы, исчезнувшего произведения. В начале XX века картина принадлежала собранию Н. Р. Родзянко, выставлялась на знаменитой выставке портретов 1908 года, затем находилась в частном собрании в Америке и проходила на распродаже 1944 года. Куда она делась далее - неизвестно. Я ее знаю только по описаниям и репродукциям.

Найдя парный портрет для одного случая, я попыталась повторить то же самое для второго. Но мужского портрета для второй пары мне не удалось обнаружить. По-видимому, он исчез слишком давно. Вероятно, он ушел из собрания Строгановых в первой половине XIX века, так как на замечательной акварели А. Коренева, датированной 1853 годом, изображающей интерьер в доме Строгановых, мы видим только один портрет А. С. Строгановой, тот самый, который сейчас находится в Эрмитаже без всякого пандана (Marie Praz. L^'ameublement. Psychologie et evolution de la decoration interieure. Tisne, 1964, p. 283.).

Мне трудно даже предположить, каким был не найденный портрет Григория Александровича. По некоторым данным, он мог вовсе и не соответствовать портрету Анны Сергеевны Строгановой в его настоящем виде.

Дело в следующем: вглядываясь в висящий в наших залах портрет Строгановой, мы замечаем в нем капитальные переделки: очевидно, в первоначальном виде изображение было скомпоновано в меньшем квадратном формате, включавшем погрудное изображение матери и ребенка. Затем формат картины был увеличен почти втрое и доведен до вытянутого прямоугольника. Вокруг прежнего квадрата была сплошным обрамлением нарощена приставка (то есть, по всей вероятности, старый квадрат был врезан в новый холст).

Изображение матери в новом варианте было дополнено до поколенного, ребенок изображен в рост. Очевидно, изменения в картину были привнесены самой художницей. И на прежнем квадрате и на приставке мы видим ту же живопись, ту же манеру и тот же почерк.

Неясно лишь одно: сперва ли были выполнены два небольших портрета, потом один из них по каким-то причинам увеличен или, по второму варианту, не были ли они увеличены одновременно?

Я не знаю, какой из этих вариантов предпочесть. Ни для первого, ни для второго у меня нет данных. Точно знаю только, исходя из уже упомянутой акварели, что в 1853 году портрет Анны Сергеевны был в его настоящем виде. А где и в каком виде находится парный портрет Григория Александровича, наверно, останется навсегда неизвестным.